Реставрация злости

Только «откровенным сведением личных счетов» псковский реставратор Николай Гаврилов объясняет желание директора Псковского музея-заповедника Натальи Дубровской закрыть галерею «Приказная палата», кузницу, керамичку и столярную мастерскую кооператива «Реставрация»

«Галерея «Приказная палата» не зря располагается в бывшей пыточной: там я оставляю свою зарплату за два месяца, покупая позолоченную резную раму с завитком налево, миниатюру в технике горячей эмали и пять уникальных книг с линогравюрами псковских художников и бумагой верже. Десяток картин и раму с завитком направо оставляю на потом. Ухожу», - пишет Нелли Константинова, завотделом русской версии Vogue.

Николай Гаврилов делает всё, чтобы не расстаться с восстановленной под его руководством галереей в Приказных палатах. Фото: Александр Сидоренко

О галерее «Приказная палата» там всего-то этот один абзац, и о человеке, в гости к которому ехала вся Vogue-компания – еще один. «Наш давний друг, псковский реставратор Коля Гаврилов, построил здесь уменьшенную в шесть раз копию дворца Меньшикова. А привезенный из Фландрии стул Петра I из этого дворца, наоборот, в шесть раз увеличил», - это про знаменитую изборскую деревеньку Гаврилова. Сам он тоже улыбается с одной из нечеловечески прекрасных фотографий к псковской статье.

Почему «ПГ» взялась цитировать дорогой глянец? Дал почитать сам Николай Гаврилов, «самый главный» в кооперативе «Реставрация» (один из первых кооперативов, созданных в стране, и, наверное, едва ли не единственный оставшийся) и в его российско-германском варианте – Art-Business Restoration (это предприятие имеет право внешнеэкономической деятельности, чтобы устраивать выставки псковских художников и кузнецов в Европе, его еще Путин регистрировал, будучи замом Собчака), гостеприимный хозяин галереи «Приказная палата», где весь псковский и непсковский бомонд не дурак был продегустировать какой-нибудь дивный напиток под презентацию хорошей выставки.

Дал почитать человек, только в местном послужном списке которого экспозиция «под ключ» в усадьбе композитора М. П. Мусоргского (4 здания), включая изготовление копий мебели, бронзы, фарфора, географических карт, живописи, графики, тканей, отливка золотосодержащего хрусталя (отдельная история, как в эпоху тотального дефицита псковские реставраторы отливали его при помощи добавления горсти обручальных колец) и огранка тысяч «висюлек» для 4-х парадных люстр; экспозиция «под ключ» в двух домах Н. А. Римского-Корсакова; памятник псковскому дворянину Голенищеву-Кутузову, что стоит теперь в саду около театра; экспозиция собственно самой Приказной палаты.

Частью истории воссоздания последней экспозиции стал поиск оригинала Псковского знамени, захваченного шведами в Северную войну, начиная от розыска реликвии до получения денег от шведского же министерства культуры на его реставрацию (знамя 200 лет не разворачивалось), собственно реставрация и утверждение копии в экспозиции музея.

Кованые ворота в Поганкиных палатах и сотня метров ковки на окнах Псковского музея-заповедника, деревянные, овальные окна-стеклопакеты для палат, деревянные и кованые двери, ремонт двух подвалов и множество мелких работ и изделий – это тоже делал кооператив Гаврилова.

Ремонт здания Изборского филиала музея-заповедника, устройство там экспозиции, проектно-сметная документация на «картинную галерею», иконостас и храм – тоже они.

Думается, только за эти заслуги можно было воздвигнуть скромный бюст на родине героя.

Родился герой Гаврилов в Пскове, с 1977 года является штатным художником-реставратором Псковского музея-заповедника. Из города выезжал хоть и часто, но всегда возвращался. Тут надо вспоминать «неместный послужной список», стоит привести хотя бы несколько позиций: 5554,5 квадратных метров росписи и позолоты Храма Христа Спасителя в Москве, включая 80 фигур святых – это четверть всей поверхности храма; памятник Звонница на Курской дуге (на танковом поле) и монастырь в деревне Прохоровка; декор 4-х мостов в Санкт-Петербурге (например, самый красивый мост Питера – Пантелеймонов – на 300-летии Северной столицы открывали Путин вместе с президентом Франции Жаком Шираком); всего до 1995 года кооператив сделал более 30 храмов – 57 крестов и куполов, потом просто перестали считать), 30 выставок в Европе – хорошо, но дома господину Гаврилову по какой-то причине было лучше.

Тем более, что дома вместо бюста был у него свой «памятничек» - та самая галерея «Приказная палата». Думается, благородная публика уже несколько раздражена известными подробностями. И еще более ее раздражают глаголы «был», «была». Ведь всем также известно, что галерея, 70 квадратных метров – это галерея Гаврилова, ею он был своеобразно награжден губернатором Тумановым в 1996 году за полное воссоздание интерьеров Приказной палаты. То есть она была передана господину Гаврилову в аренду.

И про выставки в галерее, и про ее уникальный магазинчик наслышаны не только в Пскове и за его пределами, но и во всей недалекой от нас Европе. Да что там даже недалеко ходить, когда можно ходить совсем близко: у каждого псковича на домашней или офисной кухне стоят кружки, созданные кооперативом Гаврилова к 1100-летию Пскова. Роспись – один в один миниатюры из старинных книг. Ну, или просто с памятными надписями о тысячестолетнем юбилее. Этих кружек – 136 разновидностей. Жадные до местного колорита туристы отоваривались ими в галерее «Приказная палата», гостей музея-заповедника ими тоже регулярно одаривали. Со стороны кооператива эти подарки были в чистом виде благотворительностью: не было случая, чтобы директор музея-заповедника или какой-нибудь чиновник попросил подарок для высокого гостя или гостей, а Гаврилов ему отказал.

Вот мы, похоже, и добрались до корня проблемы, «благодаря» которому про галерею «Приказная палата» мы практически уже с 1 мая можем сказать – «была». И 42 автора лишатся возможности продавать свои работы псковичам и гостям города… Николай Гаврилов держал галерею не для прибыли (проект был убыточный), а для того, чтобы показать гостям Пскова: «сколь высокий уровень ковки, керамики, «ювелирки» предлагают псковские мастера», - так формулирует свою сверхзадачу сам Николай Александрович.

Ведь галерея многим дала, что называется, путевку в жизнь. Например, в ней продавцом работала нынешний директор Псковского музея-заповедника Наталья Дубровская. В 2002 году господин Гаврилов ее уволил за «некорректное отношение к финансам». Простил, конечно. Но кто же знал, что прощать – есть грех непростительный. И за него придется платить.

Именно Наталья Петровна, в 2005 году возглавившая Псковский музей-заповедник, сейчас с упорством, достойным много лучшего применения (ох, есть к чему его применить, учитывая нынешние музейные проблемы) ведет наступление на все кооперативные структуры, имевшие когда-то счастье, а теперь уже, выходит, несчастье обосноваться на музейных площадях.

Первой попала «под раздачу» галерея «Приказная палата», практически уже закрытая (с постоянными посетителями попрощались 8 апреля, как всегда красиво – французским коньяком и проводами выставки Александра Стройло). Сначала Гаврилову не дали провести в галерее капитальный ремонт, а потом объявили состояние галереи поводом для ее возвращения в руки государственного музея.

Затем объектами пристального внимания музейного начальства стали столярка, кузница, керамичка и, собственно, сам господин Гаврилов.

После тяжелейших травм, полученных в автомобильной аварии, Николай Александрович с 1993 года трудится в музее-заповеднике лишь на четверть ставки – по два часа в день в течение рабочей недели. То ли подзабывшая, то ли не знавшая об этом госпожа Дубровская в августе 2006 года вкатила ему выговор за отсутствие на рабочем месте с 9 часов утра до 16 часов, но потом, получив разъяснения, дисциплинарное взыскание сняла (в декабре). Однако еще в сентябре предложила «уважаемому Гаврилову Николаю Александровичу» продолжить работу на полный рабочий день, а в случае несогласия ему предлагалась четверть свободной ставки смотрителя или лаборанта. Какой там Мусоргский с Римским-Корсаковым, какой там Храм Христа-Спасителя… В смотрители!

Какое-то время господин Гаврилов право на жизнь своего кооператива в Пскове отстаивал не публично (пытался вести переговоры, встречался с председателем культурного комитета господином Остренко).

А жизнь предприятия и занятость 42 сотрудников кооператива зависит во многом от сохранения местоположения той же кузницы, располагающейся рядом с музейными гаражами – во дворе Дома Ксендза, или керамички, которая находится в бывшей детской поликлинике и где делают те самые знаменитые кружки и уникальные изразцы (на изразцы, правда, за шесть лет, после восстановления изразцовых печей в Приказной палате был только один заказ – крыльцо Снетогорского монастыря).

Есть проект института «Спецпроектреставрация», согласно которому в Доме Ксендза будет расположен музей ковки, а ныне существующая (пока еще) кузница обретает европейский вид, красивую черепичную крышу и становится объектом туристического показа. Всегда же приятно смотреть, как на твоих глазах в считанные минуты кузнец делает кованый гвоздь – «на счастье». Вернее, приятно было бы смотреть…

«Что музею дадут эти 30 метров (музейные специалисты насчитали 13,5 – с математикой у них тоже плохо), когда сотни метров подвалов пустуют?», - недоумевает господин Гаврилов. Кузница тоже – в общей сложности метров 40. Плюс столярка…

Хитрость в том, что договора аренды у «Реставрации» и музея не было. При прежних директорах (Гаврилов пережил 7 директоров, 8-й стала Наталья Петровна Дубровская) с кооператива брали «натурой» - постоянно привлекали к различным работам, от столярной до слесарной (даже по хозяйству – забор, скажем, поправить), подарки те же принимали с удовольствием. А за удовольствие платили небольшой, невостребованной музейной площадью.

За 20-летнее удовольствие надо теперь заплатить переездом. Или отъездом реставраторов из града Пскова, что им даже проще осуществить. Уехать за пределы города и бросить все легче, чем заново в нем обосноваться. Но, главное, не понятно – зачем? Зачем надо так упорно разрушать уникальное предприятие, действовавшее в Пскове 20 лет? Казалось бы, заслужившее право пожизненной аренды за всё, сделанное для музея и для города? И за то, что еще могло бы сделать?

Не вяжутся как-то с поколением пришедших к управлению областью прагматиков такие иррациональные мотивы действий, как месть, желание свести счеты с бывшим работодателем. Или – вяжутся? Гаврилов – один из немногих, кого еще не выжили из Пскова и музея. Интересно – это только дело времени?

А казалось бы – чего проще? Заключить договор аренды и, помимо услуг, которых кооператив и так оказывал музею, еще и получать деньги за аренду.

На 25 апреля назначено очередное судебное разбирательство.

Елена ШИРЯЕВА.