Прикладная мысль

Влад Выговский: «Дается, допустим, стена и ты должен что-то с ней сотворить»

В последние годы очень часто звучит модное слово «дизайн», которое для многих людей никак не ассоциируется с идеей, заложенной в английском слове «design», что значит «планировать, разрабатывать». По мысли рядового гражданина, дизайном зовется нечто сделанное красиво, как правило, это помещения или какие-то другие вещи, которые показывают по телевизору, указывая автора этого дизайна, некоего итальянца Петруччо.

Сделан из «Мухи»

Совсем недавно все желающие могли видеть в клубе «TIR» необычную композицию под названием «Шестая фракция», составленную из масок, каждая из которых представляла собой определенный смысл. Тем, кто смутно представлял себе, что такое висит на стене, предлагалось идти вдоль композиции в определенном направлении, чтобы проследить ход мысли ее автора.

Автором оказался псковский художник-дизайнер Влад Выговский, который охотно поделился не только замыслом выставки, но и любезно пригласил в свою мастерскую в доме Сафьянчикова, где выяснилось, что Влад занимается весьма разнообразной деятельностью. По стенам мастерской были развешаны плакетки с изображением Пскова, рамки причудливых форм, в которых красовались сделанные Владом фотографии. На полках стояли всевозможные вазы и другие сосуды из керамики. Практически все здесь было сделано руками Влада, за исключением разве что стульев.

- Расскажи о выставке «Шестая фракция», что это за композиция?

- Я хотел создать у людей некоторый мыслительный «напряг», но выставку долго затягивал. Дело было накануне Страстной недели. Чтобы не было диссонанса, я решил хорошо подумать над темой. Это был какой-то образ. И образ сам по себе выстроился из масок, каждая из которых коцептуальна, от первой до последней. Получилась цепочка из шести образов: от мысли через крушение и страсти до шестой, которая все подытоживает.

- Получилась жестокая композиция…

- Да, на Страстной-то неделе. Думал, не поймут, но молодежь продвинутая, все поняла. Были, конечно, люди, которые спрашивали «А что значит фракция? Мы что, в Думе сидим?», но это несколько людей, остальные все образованные.

- Но не вся молодежь такая «умная»?

- Да, обычно мнение о ней складываются по людям у фонтана или еще где-нибудь с пивом в руках. Но, придя в библиотеку, я удивился, сколько молодых людей там было. Мне пришлось в очереди стоять в читальном зале.

- Приходится учиться, без этого, может быть, библиотеки и пустовали бы?

- Хотя и это может быть наносное. Я заметил, что современные молодые люди больше обучаются не в аудиториях, а в общении. Знания, которые они получают в разговорах со сверстниками, оказываются продуктивнее лекционных.

- Ты и рисуешь и лепишь, и логотипы разрабатывал к 1100-летию города, судя по плакеткам? Как ты этому учился?

- Это образ жизни. Я многопрофильный художник. В целом то, чем я занимаюсь, называется дизайн. Я учился в «Мухе», которая поражает своей демократичностью. Там изначально нет такого понятия как «звонок». Педагоги просто заходят и выходят, студенты также. Однако эта свобода обязывает к какой-либо деятельности. Поначалу хлебнешь всего этого, а потом понимаешь, что нужно что-то делать. Мы как-то сразу влились в коллектив, состоявший из старших курсов и выпускников. Все обучение проходило в процессе тусовки, поскольку Питер – это сплошная тусня, особенно Питер конца 1980-х - начала 1990-х годов.

В этом общении я понял, что композиция – это не просто линия-точка-линия. Ты понимаешь, что это может быть слово, она может быть в музыке. Композиция – это объем, пространство. Это и есть дизайн, здесь нет границ в листе или в каком-либо объекте, например, в квартире, где остается только руку приложить. Дизайн сам по себе подразумевает сотворение чего-то. Есть еще «креативный дизайн», который подразумевает создание по заданию. Креативность заложена в образовании. Дается, допустим, стена и ты должен что-то с ней сотворить. Стена – это объект, от которого у тебя появляются идеи, но здесь поначалу нужно абстрагироваться от объекта и, тем более, от желаний заказчика, чтобы получился качественный дизайн.

«У меня все выходило по нужде»

Основное место в мастерской Влада занимают изделия из керамики, которыми заставлено буквально все видимое пространство. Отсюда может сложиться мнение, что керамика является ведущим направлением в его творческой деятельности. Однако выяснилось, что в этом направлении Влад стал развиваться недавно.

- Есть такой легендарный печорский керамист Юрий Пресада. Общались как-то долго, и он узнал, что у меня образование керамическое и попросил меня сделать плакеточку. Я начал делать, изразец мой заметили и предложили курировать создание изделий из керамики, какие-то игрушки. Так потихоньку у меня все и набралось (показывает на предметы в мастерской).

- Это само последнее увлечение?

- Еще жгутирование – интересное занятие, за неделю получаются вот такие формы (указывает на вазы, горшки). Вот еще тема, правда, не все пока «въезжают» в нее, но дети сразу понимают все. Настоящий череп коровы (висит на стене мастерской) – страшно, а керамические черепа (которых у Влада сделано несколько штук) – интересно. Череп провоцирует своей пластикой. Висел он и, наконец, появился стимул сделать светильник под свечку. Проблемы со светом бывают, стал дизайн к свету применять, так появились эти сковородки с лампочкой (одну из них Влад продемонстрировал еще при входе в мастерскую). Еще занимался батиком и гобеленами, правда, гобеленами больше жена. Я также фотографировал, правда, чисто любительская съемка была. В общем, понятие дизайн ничем не ограничено, сюда входит все, что прикладное.

- С чем это связано?

- Я знаю компьютерного оператора, программист просто от бога. Он чувствует все процессы, происходящие в машине, но, чтобы что-то сделать толковое, ему не хватает либо творческого начала, либо знаний. Даже если есть большой творческий потенциал, не хватает знаний его реализовать. Творческое начало и знания всегда должны быть вместе. Одно время была такая тенденция, когда спрашивали, могу ли я «спроектировать дизайн на компьютере», я говорил, что нет, поскольку для этого есть специальные люди, владеющие компьютером. Тогда крутили головой, дескать, таких нам не надо. Позже организации наелись людьми с компьютерным образованием, но не способными родить какую-либо идею и теперь в объявлениях пишут, что «требуется дизайнер-прикладник». Каждый должен занимать свою нишу. Универсалы свое отживают.

- Твое творчество всегда было смешанным или можно выделить периоды, когда ты рисовал, потом делал что-то другое?

- У меня все выходило по нужде. Изначально мы все сидим в себе, нам нужно выкурить сигаретку и только восклицать: «Вау! Круто!». Такой японский метод созерцания. А нужда к чему-то пригоняет, то к одному делу, то к другому. Так батиком стал заниматься, обучаясь по специальности «модник». Моя жена, тогда еще подруга, занималась созданием авторских тканей, а я – моделями на основе этих тканей. Позже, когда поженились, был заказ одного ресторана, и утвердили ее эскизы, а она была беременной и не могла заниматься батиком, поскольку это связано с токсинами. Пришлось мне подстраиваться под стиль жены. Однако и было время, когда Франция живопись покупала.

- Лувр?

- Нет, небольшие какие-то коллекции.

- Ты некоторое время был дизайнером костюмов фабрики «Славянка». Насколько сложно создавать стильную одежду для обыденного ношения?

- В моду я попал путем выпендрежа, сам себе шил – выпендривался так. В обучении моде изначально ставки делаются на личность, а потом отрабатывается технология. Когда набираешь эти знания, в твоем сознании рождается не просто образ, ты представляешь материал, из которого лучше всего сделать определенную вещь. «Славянка» – это очень хороший опыт. До этого я работал на подиуме, делал коллекции в Москве и Питере. Как правило, это были эксклюзивные вещи, из которых можно было носить лишь одну. Однако от таких сугубо концептуальных вещей можно развивать бытовую моду «prеt-a-porter». Но реально многих это уводит в сторону. Свободное творчество сложно нести в массы, и в этом смысле «Славянка» помогла мне. Я их курировал с 1994 года. От идеи до реализации проходит год. Это сложный технологический процесс, но очень интересный.

- Больше одежды не касался?

- Нет, потом я ушел в семью. Мода – как эстрада, там много лицемерия и фальши. От этого всего устаешь, уходишь в сторону, либо, наоборот, развивается «звездная болезнь». Когда занят семьей, тебе все это становится противным.

Аксенов и гараж

- В чем же суть дизайна?

- В дизайне важно следить за последними тенденциями, новыми технологиями. Многие дизайнерские компании каждый год пытаются использовать новые материалы, чтобы быть на высоте. Современная керамика – это уже не та керамика, что использовалась в XIX веке. Теперь она делается совершенно по другой технологии, намного дешевле. Если по какой-либо причине выпадешь из этого процесса и утеряешь нить современного развития в дизайне, то ты, если не наверстаешь все это, не сможешь создать качественный проект.

- А если не будет такого развития в материале, что будет?

- Развитие в дизайне будет всегда, поскольку всегда есть мысль. Мысль первоочередна по отношению к объекту. Простой пример, Саша Аксенов рассказывал, что у него во дворе должен вырасти какой-то гараж, и он представлял, какой это будет классный гараж, весь такой невероятный. Он представлял, что можно было бы так классно самовыразиться в гараже. Само понятие «гараж» уже отпало, для него это уже некая территория для мысли. Идет работа, где функциональность сочетается с эстетикой, они друг друга дополняют. Пример с граффити, мне как-то предложили читать в художке лекции по этому направлению, но старшие преподаватели стали возмущаться, мол, как можно, граффити! Они немного отстали от времени. Это говорит о том, что они ограничивают понятие творчества, хотя сами преподают детям эстетику, до сих пор остающуюся для них чем-то сродни средневековым столпам.

- Может ли быть дизайн сугубо эстетическим, не иметь какой-то функциональности?

- Дизайн – сам по себе эстетичен в восприятии мира. Постоянно идет некая творческая работа, например, выбор места для шашлыка. Человек пытается найти что-то удобное для него. Почему творческие люди не любят общественный транспорт? Потому что к нему долго приходиться привыкать, транспорт перманентен. Отсутствует эстетика, несмотря на эстетические перила или сиденья. Это все напрягает, поскольку идет постоянная работа мозга. Человеку тяжело к этому привыкнуть.

- Значит все-таки главенствует направленность на материал?

- Окончательно, конечно, дизайн должен быть приложен к чему-то. Много было идей, не из чего взятых и ни к чему не приложенных, поэтому они умирали. Если вспомнить Библию: «В начале было Слово…» и слово потом это приложили. Очень много творческих людей, которые, не имея приложения мысли, быстро затухают. Идею нужно выразить. Хорошо, когда есть слово, то можно в словах, а если это изобразить нужно, то как можно понять, что человек хочет. Может прийти заказчик и сказать, что здесь все должно быть синим, а тут красная полоса и все такое веселое. Чтобы это выразить, хотя бы в эскизе, нужно образование.

- Без образования никак?

- Сложнее, есть понятие самообразования, но все равно нужна какая-то школа. Как бы мы ни хаяли школу, свою функцию она все же выполняет. Ты ходишь и думаешь «А почему я такой умный? Вроде там фигня, тут фигня!» Знания дают еще и уверенность в том, что ты доведешь какую-либо идею до конца. Поэтому голую идею ты не знаешь, как приложить, когда нет знаний.

На слуху

- Все твои проекты изначально под заказ создаются?

- Нет, сначала просто идея. Например, была маска. Я думаю, как ее можно применить, и тут либо заказ поступает, либо сам прихожу к тому, что нужен светильник. Так получилась выставка «Шестая фракция». Например, я сделал керамическую вазу под шампанское, но у нее оказались хрупкие ручки, я снова начинаю думать и прихожу к тому, что надо бы поработать с металлистами. Они услышали идею и тут же пришли в восторг «Вау! Классно!».

- Сталкивался ли ты с проблемой «Заказчик-исполнитель», когда требуют воплотить в проекте совершенно невообразимые вещи?

- Обычно я не берусь за такие заказы, когда нет взаимопонимания. Бывают случаи, когда требуют в проекте воплощения полного диссонанса, допустим, «Чтоб было красное, темное, и чтобы было светло-светло, как днем, и в тоже время жутко было!». Чтобы не обидеть человека, я просто отказываюсь.

- Куда сложнее применять идею в дизайне?

- Промышленный дизайн, поскольку нужно изучить технологию. Сложен дизайн промышленного оборудования. Уважаю тех людей, которые это делают, как правило, они не на слуху. На слуху те, кто на сцене или кабачок оформили. Да тем и не интересна сцена, поскольку они технари.

- Тебе приходилось заниматься чем-либо подобным?

- Самое сложное из того, что можно хоть как-то приблизить к технологическому дизайну, это, пожалуй, офисный дизайн. Здесь нужно продумать, кто как сидит, как оформить помещение, чтобы не было визуальной загруженности. И много психологических тонкостей.

Наверное, поэтому у Влада в мастерской немного тесновато и повсюду, куда ни кинешь взор, его работы. Даже окно, через которое можно увидеть реку Великую и Кремль - и то, если подпрыгнуть или залезть на стол, маленькое и слишком уж высоко. Для полета мысли, видимо, такие окна и нужны, чтобы забираться на стол, смотреть на речную гладь куда-то вдаль и думать, думать…

Беседовал Артем КОРЮШКИН.