«Кто не с нами, тот против нас»

Образ врага как средство политического выживания администрации Евгения Михайлова

На избранных политических руководителях лежит особая миссия – будучи предпочтенными частью сограждан, они призваны служить всему обществу. С момента завершения выборов победивший политик уже не вполне принадлежит себе, – он становится частью сложной государственной машины, работа которой не совсем похожа, а часто совсем не похожа на избирательную кампанию.

Самым сложным делом в поли-тике является согласование различных общественных интересов. Легче сражаться за «новую демократическую Россию» или «против разрушителей Отечества», намного сложнее стать «президентом всех россиян», «губернатором всех псковичей».

Психология избирательных кампаний, насквозь пронизанная духом не только конкуренции, но и агрессии, очень опасна, если становится философией реальной политики, повседневной практики государственного управления.

Перелом

Своеобразным рубежом «дозволенного» в российской прикладной политике стала президентская избирательная кампания 1996 года, символами которой в памяти граждан отпечатались агитационная бесплатная газета «Не дай Бог!», синхронные слоганы «Купи еды в последний раз!» и «Голосуй сердцем!», а также набитые иностранной валютой коробки из-под ксерокса, беспрепятственно и безнаказанно выносимые из правительственного здания частными лицами, входящими в ближайший доверенный круг кандидата от действующей власти.

Дурной пример заразителен.

Если позволено Юпитеру, то почему не быку? Шлюзы прорвало, барьеры приличия были снесены, как будто их не существовало вообще, и разнузданное племя «политтехнологов» почуяло, что является политиками в каком-то смысле больше, чем сами политики. Цинизм если не был провозглашен, то был признан приоритетным профессиональным качеством политика и обслуживающей его свиты. Реальным девизом большинства представителей российской политической элиты стал постулат «цель оправдывает средства». Результаты не замедлили себя ждать.

Нельзя сказать, чтобы это было совсем внове для России; избирательные кампании 1990-1993 годов совсем не были похожи на потешные войны, но в их основе, безусловно, в большей степени находилось противоборство идей, позиций, мнений и взглядов (пусть диаметрально противоположных), чем административно-властных и финансовых ресурсов.

До 1996 года и Псковская область в общественно-политическом смысле находилась в достаточно патриархальном состоянии. Политики боролись за должности, но не за сохранение жизни, поражение на выборах не означало начало публичной травли до политического уничтожения, а несогласие с губернатором или мэром не влекло за собой кампанию остракизма.

Когда в 1993 году член ЛДПР Евгений Михайлов выиграл выборы депутата Государственной Думы, никаких внешне заметных перемен в общественной жизни области не произошло. Намного более сильное впечатление на вменяемую часть публики произвел результат собственно партии Жириновского на территории области, превысивший 41% и ставший абсолютным российским рекордом. Тогда бы задуматься и пошевелить мозгами, но… Первый звонок прозвенел, однако не был услышан прежде всего теми, для кого потеря политического слуха и политического зрения равносильна потере профессии – самими политиками. Тем более что на следующих парламентских выборах Евгений Михайлов уступил псковское место в российском парламенте Александру Невзорову, и про Евгения Эдуардовича почти забыли.

Победа Бориса Ельцина создала у многих ранее назначенных им региональных руководителей иллюзию того, что, будучи поддержанными федеральной властью, они выиграют и свои выборы.

Осень 1996 года, выборы главы администрации стали для Псковской области таким же общественным переломом, как и президентские выборы того же года для всей России, но только в полной политической инверсии. Общественная легитимация ЛДПР в одном отдельно взятом регионе, превращение партии маргиналов в правящую региональную силу стало первым в новейшей истории России псковским политическим событием, получившим общероссийский резонанс. Но даже не это было самым главным. Важнее всего для региона стало то, КАК достигли своей цели новые региональные лидеры.

Команда Евгения Михайлова принесла в Псковскую область новую для региона технологию политического менеджмента – создание и эксплуатация образа политических оппонентов власти как врагов и на этой основе попытка консолидации как региональной элиты, так и граждан, избирателей.

Даже ложная угроза, если она не осознается как таковая, способна резко активизировать природное чувство самосохранения или отторжения и продиктовать человеку те или иные политические решения. На этом основаны психологические по своей сути процессы внушения, гипноза, зомбирования. Когда эти технологии используются в обществе, они могут приводить к массовым психологическим отклонениям, заблуждениям и национальным катастрофам. Примеры из истории общеизвестны. Все диктаторы и вожди именно на таких технологиях строили и строят процесс манипулирования обществом, уничтожающий индивидуальность, нивелирующий ценность одной человеческой личности, культивирующий стадность как основной политический инстинкт.

Такой подход к управлению эксплуатирует инстинкт страха людей перед неизвестностью, опасностью, угрозами (неважно, реальными или мнимыми).

Согласно этой технологии, чем более ужасным и чудовищным будет образ оппонента, тем лучше с точки зрения желаемого политического результата. То есть оптимальный политический конкурент при таком подходе к политике – это Квазимодо. На его фоне и серость может выглядеть как добродетель. Кроме того, враг недостоин жалости. Значит, к нему неприменимы нормы морали, что очень важно для общественного алиби.

Трудно сказать, насколько сознательно в Псковской области моделировалась именно эта система; ее архитекторы и строители, за редким исключением, особенно поначалу, не производили впечатление системных людей. Но это неважно. Непроизвольные инстинкты, согласно психологии, даже более показательны, чем точно выверенные планы.

Тропа войны

Первой мишенью новой политической машины стал действовавший в 1996 году глава администрации области Владислав Туманов. Организаторам избирательной кампании Е. Михайлова удалось представить его значительной части избирателей как едва ли не единственного виновника всех поразивших после 1991 года Псковскую область бед и страданий. До последней недели кампании прежние руководители области отказывались верить, каким крахом завершатся выборы. На этом фоне не сильно потряс даже ставший широко известным скандальный факт совместной дружеской попойки сотрудников двух в целом московских по составу избирательных штабов (тумановского и михайловского) за пару дней до выборов на острове Белова, когда все маски были уже сброшены и режиссеры фарса праздновали общую победу.

Один из тогдашних заместителей В. Туманова несколько месяцев спустя произнес: «Господи, какими мы были наивными!»

Эпоха политической наивности в Псковской области завершилась 3 ноября 1996 года. Сменившую ее эпоху исследователи чаще всего именовали эпохой временщиков, эпохой организаторов паразитирующей экономики и авторитарной политической системы. Все бы верно, да время затянулось.

Первым поствыборным шоком для псковской политической элиты и не потерявших головы граждан (в том числе частично и тех, кто сознательно поддержал Е. Михайлова) стало то, что выборы завершились и… не завершились. Все только началось.

Не с великодушием победителей, но с яростью потерпевших незаслуженное поражение новые псковские власти бросились «добивать врага» (уже даже не Туманова, получившего назначение в Москву) и «осваивать территорию». Исследовавшие новый политический феномен политологи заговорили одновременно как о «псковской политической аномалии», так и о «новой интервенции».

Первыми жертвами пали подконтрольные региональной власти средства массовой информации, мгновенно сменившие неторопливые гусиные перья на пулеметные ленты бронебойных шариковых авторучек. Одновременно с этим настала очередь частных и государственных коммерческих компаний и предприятий, приглянувшихся новым претендентам на собственность, и тут же – немногих сохранивших самостоятельную политическую позицию глав городов и районов.

«Черный список» политических оппонентов если и не был написан до выборов, то после них появился едва ли не на следующий день.

Символической для Псковской области, но тогда еще не столь явственно услышанной стала произнесенная Евгением Михайловым характерной скороговоркой на первом и последнем заседании областной Общественной палаты фраза: «Любое сопротивление будет уничтожено». В зале сидели депутаты областного Собрания, лидеры местного самоуправления, руководители политических партий, пресса. Это и был манифест, своего рода message Е. Михайлова и его партнеров псковской политической элите.

Сначала не все поняли. Потом не многие устояли.

Список Евгения Михайлова

Доподлинно неизвестно, существует ли «черный список» физически, так сказать, на бумажном носителе или в каком-то другом материализованном виде. Если нынешние архивы администрации не превратятся когда-либо в пепел, политические исследователи будущего найдут там много интересного для себя и печального для Псковской области.

Новая технология поддержания и обеспечения власти распространилась как на выборы, так и на весь региональный общественно-политический процесс.

Когда начальник областного УВД Сергей Щадрин сначала перестал согласовывать «удобные» руководителям областной администрации документы, а затем санкционировал возбуждение уголовного дела, в поле зрения которого попали чиновники из ближайшего окружения Е. Михайлова, действия генерала милиции тут же были представлены как «попытка насильственного свержения государственной власти», а сам С. Щадрин стал действующим лицом «документального боевика» с говорящим названием «Время шакала», прошедшего, как трассирующие пули, через программу вещания Псковского телевидения.

Поразительно: как только политик, кандидат от региональной партии власти, кто бы он ни был, шел на выборы, его кампания сопровождалась прямой дискредитацией оппонентов, их уничижением и демонизацией.

В те времена, когда депутат Госдумы Михаил Кузнецов еще не знал, что такое быть в политической оппозиции, и делил с Евгением Михайловым одно политическое гнездо, его конкуренты на выборах 1999 года в полной мере прочувствовали, что это такое – посметь выступить против представителя региональной партии власти. Ныне лояльная к Борису Полозову и Игорю Савицкому «Панорама» в те месяцы еженедельно представляла их читателям как людей недостойных не то что быть во власти, а вообще в политике. Досталось не только реальным конкурентам, но даже и таким аутсайдерам кампании, как, например, отставной генерал ВДВ Евгений Подколзин. Вчерашние союзники, коммунисты, без публичной поддержки которых победа Е. Михайлова в 1996 году, по мнению многих аналитиков, была бы просто невозможна, также подверглись политической агрессии. Только потому, что «перешли дорогу».

На выборах мэра Пскова в 2000 году региональную власть «представлял» Валерий Евдокименков. Созданное под его кампанию движение «Уютный город» издавало одноименную газету, в которой источником вселенского зла для города был представлен тогдашний мэр Александр Прокофьев, один из первых противников политического режима Е. Михайлова. Временно смирившись с поражением своего протеже и с избранием Михаила Хоронена мэром, Евгений Михайлов и его соратники терпели недолго. Место мэра Пскова, по определению потенциально сильного кандидата на любых региональных выборах, оказалось прямо-таки проклятым, и неспособный на публичную войну с вышестоящими властями Михаил Хоронен без особых усилий немедленно занял «вакансию» в «черном списке», обмолвившись до этого по неосторожности о том, что выборы губернатора – не закрытый для него вопрос.

Политическая жизнь, сотканная из противоречий, едва ли не ежедневно провоцирующих конфликты, сыграла роль бешеных дрожжей для роста самых смутных и агрессивных настроений псковской политической верхушки.

Выборы главы администрации области в 2000 году показали, что возможно уже практически ВСЕ. Место «главного демона» в системе политических координат Евгения Михайлова занял бывший ближайший сподвижник Михаил Кузнецов. Последний в течение кампании щедро поделился с бывшим патроном всем, чему научились вместе. «Чума на оба ваши дома!» - подумали многие избиратели и просто не пришли на выборы.

В отдельные побоища вылились «экспериментальные» выборы депутатов областного Собрания по партийным спискам в 2002 году и перманентная схватка за обладание региональным куском партии власти – сначала «Отечества» и «Единства», а затем – «Единой России».

Вся псковская элита оказалась поделена на две части: «свои» и «чужие», лояльные и нелояльные, преданные и предатели. Уже не знаешь, где поставить ударение.

Особенно болезненно, совершенно нетерпимо воспринимается любая публичная критика. Средства массовой информации, даже по второстепенному вопросу не соглашающиеся с Евгением Михайловым, автоматически получают ярлык «оппозиционных». Цивилизованное само по себе и вполне достойное политическое слово «оппозиция» стало ругательным. Оппозиционер теперь значит – враг. После 2000 года в стабильной публичной оппозиции Евгению Михайлову по разным мотивам и в разных ситуациях оказались политики весьма различных политических взглядов, не являющиеся единомышленниками: Михаил Кузнецов, Виктор Семенов, Михаил Хоронен, Игорь Савицкий, Александр Рогов, Борис Каракаев, Лев Шлосберг.

Участие любого из них в выборах гарантирует применение «черного пиара» по отношению к кандидату, фальшивую предвыборную агитацию и многое другое. Администрация категорически отвергает свою причастность к такой деятельности, но вот беда: кандидатам - сторонникам администрации почему-то не приходится терпеть подобные испытания, да и «Псковская правда», чуткий флюгер, соврать не дает. Топором не вырубить.

Сколько раз выдвигалась идея областного «политического круглого стола» партий и движений при губернаторе? В ответ – «мертвая» тишина. Конечно, о чем можно говорить на равных за одним столом с врагами?!

Поразительная вещь: попытка решения любой политической задачи приводит только к росту числа имен в «черном списке». Враги везде. Враги рядом. Они в соседнем доме, в соседнем крыле здания, на соседних этажах, в соседних кабинетах, в приемной…

Если их всех внезапно убрать, делать будет просто нечего.

Почти по Фрейду

Лауреат Нобелевской премии психолог Конрад Лоренц (1903-1989) в своем классическом труде «Агрессия. Так называемое «Зло» написал: «… есть веские основания считать внутривидовую агрессию наиболее серьезной опасностью, какая грозит человечеству в современных условиях культурно-исторического и технического развития.» (Лоренц, Конрад. «Агрессия. Так называемое «Зло». М., Издательская группа «Прогресс», 1994, стр. 37.)

Психологический феномен агрессии изучен достаточно глубоко.

Мотивированная агрессия свойственна ситуациям борьбы за существование, защиты родного очага, отечественных войн. Уместно вспомнить: «Пусть ярость благородная Вскипает, как волна…»

Но есть и другая агрессия. Ее можно назвать немотивированной, но лучше сказать, что у нее другие мотивы. В таких случаях агрессия – обратная сторона слабости, неуверенности в себе, а порой просто комплекса неполноценности. Это защитная реакция, направленная не на оборону себя, а на уничтожение другого. Мелочь, но невозможно не упомянуть строку из новейшей рекламы «Псковской правды»: «Приходят чужие газеты…», изувечившей классическую советскую песню «Летят перелетные птицы». Опять чужие, опять враги, опять непрошеные гости.

Одно из определений политики говорит, что политика есть искусство возможного. Оно подчеркивает практичность политической деятельности, свойственные ей по определению рациональность и прагматизм.

Неотъемлемые качества успешного политика – способность слушать и слышать, готовность к восприятию чужого мнения, компромиссам, диалогу, переговорам, учету множества не чужих – просто других – точек зрения, терпимость в широком смысле слова. Как теперь модно говорить и в России – толерантность. Слово такое… изысканное. Парламентом пахнет. Настоящим.

При эффективном подходе к политике в центре внимания власти будет общественно-политическое и социально-экономическое развитие региона, права человека, реальное благосостояние людей, укрепление связей и контактов. При агрессивном политическом управлении в реальном фокусе внимания находится только один процесс – выборы. То есть борьба за сохранение власти. Она становится самоценностью, одновременно главной целью и единственной задачей всей интеллектуальной и практической деятельности. Это как наркотик. Но если вы – частное лицо, то ваша наркомания – ваше личное дело. Если же вы политик – то вместе с вами «на иглу» садится целый регион, сотни тысяч людей, большинство из которых совершенно точно не разделяют вашей пагубной страсти и хотят жить в мире, а не на войне.

В контексте российской политической истории ХХ века хорошо известно, что самыми агрессивными политиками были большевики. В начале века это привело не только к государственному перевороту, но и к гражданской войне, затем – к диктатуре пролетариата и репрессиям. Излечение пришло не скоро и стоило дорого.

Да, в масштабах отдельно взятого субъекта Российской Федерации такое сегодня невозможно. Но от этого не легче, потому что большевизм как способ политического управления в цивилизованной стране полностью изжил себя, он губителен для развития. Это – политический атавизм, беда для региона, настоящая общественная трагедия.

Чем раньше это поймет политик – тем лучше для политика.

Чем раньше это осознают граждане – тем лучше для граждан.

Для Псковской области это – вопрос политического и экономического выживания.

Агентство политической информации «НАВИГАТОР», специально для «Псковской губернии».