Волшебный фонарь

«Ленскому взбрела в голову дикая фантазия раза два в месяц по воскресеньям устраивать …сеансы общеобразовательного характера с показом картинок волшебного фонаря…. Он считал, что демонстрация этих картин не только пополнит наши знания, но, в частности, научит брата и меня лучше уживаться с другими детьми… Потух свет. Ленский приступил к чтению… я вспоминаю не только убожество, аляповатость, желатиновую несъедобность в зрительном плане этих картинок на мокром полотне экрана (предполагалось, что влага делает их цвета сочнее), но и то, как прелестны были самые пластинки».
Владимир Набоков.  Speak, Memory («Память, говори»). Перевод с английского Сергея Ильина

Лет 12-15 назад в псковских СМИ появлялись публикации о псковской художнице Ксении Галяевой, живущей в Нидерландах. Одна из них так и называлась: «Наши в Амстердаме». В «Псковской губернии» тоже был напечатан текст «Ксения Галяева: «Я была домашним ребенком». Вот одна цитата из той публикации – о Пскове: «Идеальной для меня была бы возможность проводить здесь несколько месяцев в году. Жить мне в Пскове очень нравится, но работать мне легче в Нидерландах … Я натура хрупкая, творческая, на жизнь зарабатывать не умею. Я могу заниматься только своим любимым делом, а здесь это невозможно».

Спустя 13 лет Ксения Галяева по-прежнему работает на Западе, в последнее время живёт в Бельгии, в Антверпене, а преподаёт или читает лекции в разных странах — на голландском и английском языках (в Голландии, Бельгии, Германии, Хорватии, Японии, Корее). Степень магистра она получила в Академии искусств и дизайна (Бреда, Нидерланды), преподаёт в Академии искусств в Роттердаме («каждый мой язык — мой другой характер»).

Ксения Галяева — гражданка России, но подданная Нидерландов. Перед началом своей лекции в галерее «Цех» псковского театра драмы (проект «Ветка») она предупредила, что впервые в жизни будет читать лекцию на русском языке. И прочла.

Наверное, правильнее было бы написать не «Ксения Галяева», а Ksenia Galiaeva. Она порекомендовала читать её эссе и рассказы на сайте ichmich.net, но это для тех, кто легко переключается с языка на язык (books of Pierre Bonnard, Stendhal, Vladimir Nabokov, Alexander Pushkin, Joseph Brodsky, Yuri Lotman, Bernard Malamud, Art Spiegelman…).

В афише было написано не о лекции, а об открытии виртуальной выставки под названием MouseinSummerhouse. И это сразу вызвало главный вопрос: что такое виртуальная выставка? Выяснилось, что это демонстрация слайдов. Поначалу даже свет выключать не стали, и на стене возникли некие контуры. Потом свет всё-таки выключили, но составить впечатление о фотохудожнике Ксении Галяевой удалось не всем. Не зря ведь она снимает не на цифровую камеру, а пользуется старомодной плёнкой. Значит, есть в этом какой-то смысл?

Из «семейного архива» Ксении Галяевой.

В Пскове Ксению Галяеву представили как «крупного международного художника». Возможно, так оно и есть. Но из «виртуальной выставки» понять это было трудно. Это напоминало главу «Волшебный фонарь» из набоковской автобиографии Speak, Memory.

О своих работах Ксения Галяева больше говорила, ссылаясь на авторитет Набокова, Бродского  («воображаемые друзья-писатели»)… Галяева показала на экране фото Юрия Лотмана и спросила, знают ли присутствующие, кто это такой?

Такое в Пскове происходит время от времени. Почему-то считается, что в Пскове живут люди, которые не знают ничего.

Действительно, есть и такие. Но они, как правило, на лекции типа MouseinSummerhouse не ходят. Я знаю псковичей с высшим образованием, которые не знают, кто такой Пушкин. Вернее, раньше, в школе, они знали, а теперь забыли, освободив память для более насущных вещей, и фамилия Пушкин для них звучит всё равно, что Дебипрасад Чаттопадхьяя.

У Ксении Галяевой, судя по её высказываниям, с памятью совсем другие отношения. Она постоянно обращалась к цитатам из Набокова, а один абзац из «Других берегов» попробовала перевести на русский прямо по английскому тексту. В переводе профессионального переводчика это звучит так: «Зеркало насыщено июльским днём. Лиственная тень играет по белой с голубыми мельницами печке. Влетевший шмель, как шар на резинке, ударяется во все лепные углы потолка и удачно отскакивает обратно в окно…» Летняя идиллия для многих русских, включая Ксению Галяеву, неотделима от дачных впечатлений. По этой причине многие её фото посвящены псковской родительской даче, на которой она любит проводить время, когда возвращается в Россию. Заодно она пополняет там свой идеальный семейный фотоальбом.

В какой-то момент на экране появилась фотография таксы. «Такса меня заменяет, когда я уезжаю из России, — пояснила Ксения Галяева. — Это моё альтер эго. Когда я возвращаюсь, то начинается борьба за родительское внимание».

На 35-й минуте лекции Ксения Галяева произнесла: «Если надоест слушать — скажите». И тут же прозвучал голос маленькой девочки: «Мне надоело!»

Из «семейного архива» Ксении Галяевой.

Есть фотографы, которым важно поймать, как бабочку в сачок, какой-то миг. Больше их ничего не интересует. Яркий пример — Анри Картье-Брессон. Один из лучших фотографов мира говорил, что фотография, в отличие от реальности, ему неинтересна, и никогда свои фото не проявлял — это делали другие. А есть фотографы совсем с другими принципами. Им важно не то, что есть или было. Они намеренно вмешиваются в процесс, меняют цвета. «Я стараюсь, чтобы фото отражало мифическое время», — пояснила Ксения Галяева. Она из тех фотографов, которых фотография интересует. Иначе бы она не преподавала фотографию и теорию фотографии.

Ксения Галяева рассказала, что занимается манипуляцией, насыщает цвет, меняет яркость - примерно так же, как работает человеческая память, что-то приглушая, а что-то, наоборот, насыщая. Это с одной стороны. С другой, неспроста же она назвала свою «виртуальную выставку» MouseinSummerhouse, подталкивая к вопросу: «Что это за мышиная возня?» По её словам, «получить внутреннюю свободу», это значит «быть персонажем анонимным, незаметным, как мышь». Однако это какая-то особенная анонимность. Манипулируя цветом, создавая «мифическое время», наоборот, перестаёшь быть незаметным и рискуешь оказаться в мышеловке.

Незаметный фотограф тот, кто щёлкнул затвором и исчез, предоставив всё остальное зрителям.

Ксения Галяева много лет не могла подобрать подходящее название тому, чем она занимается. И, наконец, подобрала: Unreal Estate («Нереальная Недвижимость»). Есть реальная недвижимость: квартира в Антверпене, галерея «Цех» или дача в Псковской области, а есть нереальная – фантазии и память.

Но сами по себе фантазии и память это не хорошо и не плохо. Мало ли у кого какие фантазии и память? У преступников тоже бывает буйная фантазия, а злопамятность – одна из самых очевидных примет всех времён. Без долгой памяти невозможна, например, месть. На эту тему Ксения Галяева тоже высказалась: «Для меня важна открытость к культуре. Нет одной правильной дороги… Что не хочешь видеть, то и не видишь…»

Как говорил французский философ Анри Бергсон: «Тысяча фотографий Парижа не есть Париж». И в этом смысле Псков от Парижа совсем не отличается.